Порецкие - Жизнь во Славу Божию

Предисловие. Последний настоятель

А началось все с того, что настоятель нашего храма отец Андрей Грицышин вместе с молодым прихожанином и алтарником Константином Семеновым, который некоторое время спустя стал священником и сейчас настоятель храма иконы Божией Матери «Утоли моя печали» в Домодедовском благочинии, стали, в середине 2000-х годов, искать информацию по истории нашего храма в XX веке.

Константин Семенов провел серьезные исторические исследования, написал несколько научных работ, издал не одну книгу о Знаменском храме в Дубровицах. Многое прояснилось, но история храма во время гонений была нам недостаточно известна, - вспоминает отец Андрей.

Мы знали, что последним настоятелем дубровицкого храма до закрытия в 1930 году был отец Михаил Порецкий. Он тоже пострадал за веру, был сослан в Казахстан, после чего следы его теряются. Мы отправили много запросов во все области Казахстана, во все возможные архивы и хранилища, чтобы найти его следственное дело, опрашивали старожилов, искали информацию в Интернете, но поиски зашли в тупик.

Нам было известно, что у отца Михаила был брат, священник Николай Порецкий, служивший в подмосковных Кузьминках. И в какой-то момент в поисках ниточки, которая приведет нас к информации об отце Михаиле, мы познакомились с родственницей Порецких – Марией Александровной Поляниной, внучкой отца Николая Порецкого.

Тогда ей было уже 85 лет, но она несколько раз приезжала к нам в храм, ей у нас очень понравилось.

В последние месяцы жизни, когда она была уже совсем слаба, я ездил ее причащать в Люберцы, где она тогда жила. Как-то она сказала, что если мощи отца Николая Порецкого будут обретены, ей бы очень хотелось, чтобы они остались в нашем Знаменском храме. Нам с Константином Семёновым довелось проводить Марию Александровну в последний путь, помолиться на ее отпевании. С Костей она очень подружилась и рассказала все то немногое, что ребенком запомнила о дедушке, Николае Порецком, и все то, что рассказывала ей о нем мама.

Глава 1. Рождение, учеба и семейная жизнь

Порецкие были родом из Калязинского уезда Тверской губернии. Здесь, в селе Поречье, в 1865 году, в семье псаломщика храма Рождества Пресвятой Богородицы Андрея Павловича Порецкого родился первенец, Николай.

Всего детей было пятеро: три брата и две сестры. Все три брата стали впоследствии священ- никами, а судьба двух из них, Николая и Михаила, тесно переплелась с историей Дубровицкого храма.

Зимой 1886 года после окончания Вифанской духовной семинарии Николай Порецкий был назначен псаломщиком в Параскевинскую церковь в Охотном ряду, на месте которой сейчас находится здание Государственной думы.

А вскоре он женился на дочери священника.

Димитрия Максимовича Зверева, служившего в храме Влахернской иконы Божией Матери в селе Кузьминки Московского уезда. Матушка была выпускницей Московского Филаретовского епархиального училища, знала несколько языков, и имела свидетельство на звание домашней учительницы.

24 июня 1888 года отец Николай Порецкий был рукоположен во священника к храму Влахернской иконы Божией Матери, где до него служил его тесть. Село располагалось в красивей- шей местности и также, как и усадьба Дубровицы, принадлежало князю Сергею Голицыну.

После свадьбы отец Николай и матушка Любовь Дмитриевна поселились в доме причта.

Добрый, искренне верующий, с широким кругозором, батюшка всегда привлекал к себе людей и как человек, и как пастырь. Его уважали и любили все — от простого крестьянина до владельца имения князя С.М.Голицына. Господь дал ему истинный дар священнослужителя — мудрого, доброго, а если нужно — и строгого: в вопросах веры он всегда оставался неизменно принципиальным.

Он любил людей, и особенно трогательна была его любовь к детям. В гостеприимный дом батюшки и матушки дальние и ближние знакомые любили забежать «на огонек» - на чашку чая и интересную беседу.

Будучи старшим сыном у своих родителей, отец Николай всю жизнь оставался добрым и умным руководителем и наставником своих сестер и братьев. За советом и помощью все они ехали к нему. Кроме того, у него были, что называется, золотые руки — он умел делать любую работу по хозяйству и всегда помогал всем.

Одновременно со служением в церкви отец Николай был инспектором школ и ездил туда с проверками. Кроме этого, у него всегда было огромное количество послушаний: в числе прочего, отец Николай состоял членом Московской уездной комиссии Комитета великой княгини Елизаветы Фёдоровны по оказанию помощи семьям лиц, призванных на службу во время войны, вел религиозные беседы и исполнял требы для пяти рот запасного полка.

За свою деятельность по реставрации храма, просветительскую, педагогическую и в особенности пастырскую, он был награжден митрой, двумя церковными орденами и тремя медалями.

Глава 2. Скорби

У Порецких родилось восемь детей. Но в начале 20-го века супруги похоронили одного за другим трех деток, умерших в младенческом возрасте.

Семья Порецких была дружной и любящей, но счастье супругов оказалось недолгим. В 1910 году скончалась матушка Любовь Дмитриевна. Так отец Николай остался вдовцом с пятью детьми.

В это время он нашел в себе силы закончить книгу «Село Влахернское, имение князя Голицына», написанную им на основе архивных поисков и снабжённую множеством фотографий. Она была издана в год 25-летнего юбилея его священнического служения во Влахернской церкви. По случаю этой даты князь С. М. Голицын преподнес протоиерею Николаю Порецкому поздравительный адрес – серебряную доску.

Вскоре семью отца Николая постиг тягчайший удар: трагически погиб (был сбит поездом) старший сын Николай, на которого отец возлагал большие надежды как на свою опору в будущем. Отец Николай узнал об этом во время богослужения. От страшной новости он потерял сознание, упал и ударился головой о мраморный пол…

Начавшиеся после революции гонения на Церковь коснулись и семьи священника.

В 1922 году отца Николая вместе с детьми выселили из казенного жилья - дома причта, который они занимали. Батюшка вынужден был снять половину летней дачи Ганина. Домик кое-как утеплили для зимнего проживания, и батюшка поселился в одной его половине вместе с детьми.

Через год еще одна трагедия - скоропостижно умерла средняя дочь Валентина. Через неделю после ее похорон внезапно скончался зять Александр Полянин – муж старшей дочери Марии Поляниной и отец маленькой Маруси. Так у священника осталось трое детей.

Счет потерям открыт и пополняется все новыми бедами: в 1925 году из Твери приходит известие о смерти от болезни его родного брата Сергея, который тоже был священником.

Отец Николай остался жить с младшей дочерью Еленой. Позже к ним переехала и дочь Мария со своей двухлетней дочкой Марусей - единственной внучкой отца Николая. Позже Маруся скажет: «Для меня это были годы счастливого детства рядом с любящим, ласковым, внимательным и умело наставляющим дедушкой». Впоследствии Маруся – Мария Александровна Полянина – много сделала для прославления отца Николая и обретения его мощей.

Младший сын священника Дмитрий стал военным и жил отдельно, поскольку от него потребовали публично отказаться от отца – «попа-лишенца». Дмитрий был вынужден пойти на такой шаг и больше с отцом никогда не виделся. Отец Николай очень это переживал и тосковал о сыне. В марте 1929 года постановлением Моссовета усадебный Влахернский храм, где служил батюшка, был закрыт. Отец Николай до последнего защищал церковь, в которой прослужил больше четверти века: собирал подписи прихожан, не выдавал ключи от храма, призывал верующих на защиту святыни, но однажды вызванные на подмогу красноармейцы разогнали всех сочувствующих и храм был закрыт.

Глава 3. Приговор

Попытка отстоять церковь не осталась для властей незамеченной. Уже в сентябре 1929 года протоиерей Николай был обвинен в том, что он «систематически выступает с антисоветской агитацией, как в проповедях, так и в частных беседах, использует религиозные предрассудки масс для возбуждения недовольства против советской власти».

На время следствия больного и слабого 64-летнего священника посадили в Бутырскую тюрьму в Москве, где он около трех месяцев находился в одной камере с уголовниками. На допросах он виновным себя не признал.

В доме Порецких был произведен обыск, забрали рукописи и книги. Серебряная доска – поздравительный адрес, преподнесенный князем С.М.Голицыным – тоже была изъята, а через два дня в протоколе была сделана приписка: «Доску считать не серебряной, а медной. Уполномоченный N».

Дочь священника Мария отправила в ОГПУ заявление с просьбой отпустить отца как тяжелобольного человека ей на поруки. Батюшке была проведена психиатрическая экспертиза, постановившая, что священник совершенно здоров и вменяем, хотя и имеет, с точки зрения врачей, навязчивые состояния, заключающиеся «в любви к людям» и «ощущении радости и благодати, которую ему даровал Господь».

В Бутырке здоровье батюшки в целом сильно ухудшилось, но комиссия тюремных врачей вынесла вердикт: «Следовать может».

В ноябре 1929 года Коллегия ОГПУ приговорила отца Николая к заключению в исправительно-трудовом лагере сроком на пять лет с заменой наказания высылкой в Северный край. Местом ссылки был определен г. Шенкурск Архангельской области. Протоиерея Н. А. Порецкого ждали тяжелые работы на лесоповале.

Ссыльных отправляли с Ярославского вокзала. На площади собралась большая толпа провожающих — родственников осужденных. Когда был подан состав с зарешеченными окнами, оказалось, что платформа была перегорожена, и на неё никого не пустили, был оставлен лишь узкий проход для заключённых и конвоя.

Появилась колонна осуждённых. Среди них в рясе и в широкополой шляпе шёл протоиерей Николай — спокойный, кроткий, но изможденный от пребывания в тюрьме. Дочь священника Елена бросилась к нему сквозь конвой и сунула ему в руки валенки. Один валенок упал, она подняла его с земли и снова ринулась передать отцу. Конвоиры не препятствовали, они молча наблюдали эту сцену, хорошо понимая, как быстро может погибнуть на Севере с наступлением холодов одетый по-летнему человек.

Маленькая внучка Маруся тоже была с мамой Марией в тот день на вокзале и потом вспоминала:

«И вот поезд тронулся, и пошел, пошел, пошел… Мы стояли, смотрели дедушке вслед и понимали: он уносил от нас дорогого, очень любимого человека в далекие страшные места на жестокие мучения и на верную смерть. Мы никогда, никогда больше не увидимся!»

Глава 4. В ссылке

В городе Шенкурске ссыльных определили в местную тюрьму, а потом отправили на лесоповальные работы. Немолодой и немощный отец Николай в тех страшных условиях быстро превратился в инвалида, непригодного ни к какому труду. В июне 1930 года в связи с тяжелым обострением болезни и невозможностью дальнейшего использования на лесоповальном пункте, протоиерея Николая Порецкого освободили от работ. Теперь он должен был жить в Шенкурске до конца ссылки, ежедневно отмечаясь у участкового милиционера.

После ареста отца Мария Николаевна с дочкой Марусей переехала жить в съемную крохотную комнату в пос. Салтыковка, где никто не знал, что она дочь репрессированного священника. Вторая дочь, Елена Николаевна, вышла замуж и уехала в Челябинск на строительство тракторного завода. Дмитрий Николаевич, который стал военным, еще раньше отделился от семьи.

В Шенкурске немощного, требующего постоянного ухода в силу состояния здоровья батюшку, приютили монахини, сестры Таисия Петровна и Рафаила Петровна (Пышкины). Родом они были из этих мест и не так давно подвизались в Свято-Троицком монастыре г. Шенкурска. После закрытия монастыря они поселились на окраине города в крохотной, построенной без фундамента, буквально вросшей в землю, избушке.

Отец Николай был лишен права переписки, поэтому дочерям протоиерея Николая Порецкого писали сестры Пышкины. Обе дочери, в свою очередь, пытались хоть как-то помочь отцу, отправляя в Шенкурск скромные посылки. Не отвернулся от него и младший (ранее публично отказавшийся от отца) сын Дмитрий, тайно оказывая ему посильную помощь.

Монахини ухаживали за священником до последнего его вздоха, делясь с ним тем немногим, что у них было. Они же и похоронили его в июле 1933 года. Через несколько лет отошла ко Господу старшая сестра Рафаила. Инокиня Таисия похоронила ее рядом с протоиереем Николаем Порецким.

В какой-то момент с сестрами Пышкиными поселилась еще одна благочестивая старушка – Анна Федоровна Янгасова. И когда в 1955 году умерла инокиня Таисия, Анна Федоровна Янгасова похоронила ее возле сестры (инокини Рафаилы) и батюшки Николая.

Теперь уже Анна Федоровна писала дочерям Николая Порецкого. Из писем им было известно, что Анна Федоровна часто приглашала священника для совершения панихиды на могилках близких ей людей.

Перед своим уходом Таисия Пышкина познакомила Янгасову с семьей Кострушиных.

«Надежда – женщина хорошая, и дети у нее добрые, они тебя не оставят», – сказала ей инокиня. Познакомившись с Кострушиной Янгасова вскоре показала ей то место, где хотела бы быть похороненной – рядом с дорогими ей людьми: отцом Николаем Порецким и сестрами Пышкиными.

И когда А.Ф. Янгасова отошла ко Господу в мае 1959 года, то Кострушины похоронили ее на городском кладбище именно на том месте, которое она им показала раньше.

Со смертью Анны Федоровны оборвалась связь Шенкурска и Москвы.

Шло время. Церковь Влахернской Божией Матери в Кузьминках была в 1990 годы восста- новлена из руин в прежнем виде во многом благодаря книге митрофорного протоиерея Николая Порецкого «Село Влахернское», где он оставил подробное описание и фотографии храма. С помощью той же книги исчезнувшая при разрушении храма в Кузьминках Влахернская икона Божией Матери была обретена в Третьяковской галерее.

А в 2006 году протоиерей Николай Порецкий был причислен к лику священномучеников Русской Православной Церковью.

Вскоре после этого отец Андрей Грицышин заказал икону священномученика Николая Порецкого сотруднику Отдела научной реставрации древнерусской живописи Третьяковской галереи Дмитрию Суховеркову, который реставрировал у нас икону Спасителя и икону Божией Матери «Неувядаемый цвет». И вскоре икона заняла свое место в нашем храме.

Глава 5. Поиски

Марии Александровне Поляниной, той самой Марусе, внучке отца Николая очень хотелось найти место упокоения любимого деда. По ее просьбе Константин Семенов изучил эту тему всесторонне.

Работа в архиве, краеведческом музее и ЗАГСе никаких результатов не принесла. Опрос местных жителей тоже нисколько не приблизил его к поставленной цели. Было ощущение, что нужных документов с записями по кладбищу просто не существует. Обследование погоста с огромным количеством безымянных и заброшенных могил тоже дало неутешительный результат. И когда Константин понял, что ему придется возвращаться ни с чем, он решил хотя бы установить у въезда на городское кладбище поклонный крест в память всех жертв политического террора, погребенных в этой земле.

И в то время, когда крест в мастерской был уже почти готов, нашлась ниточка!

Константину Семенову удалось найти Кострушиных, детей женщины, которая хоронила Анну Янгасову и которые отлично помнили тот участок кладбища!

Встретились они каким-то чудом: Валерий Кострушин и Галина Стоянова пожилые люди, в Шенкурске бывают только летом. Поклонный крест был поставлен. Кострушины показали могилу Анны Янгасовой на городском кладбище, а рядом, действительно, находились еще три заброшенных захоронения.

Теперь нужно было установить принадлежность трех этих могил. В какой из них много лет назад был похоронен ссыльный священник, священномученик Николай Порецкий?

В свою следующую поездку Константин Семенов получил разрешение на вскрытие захоронения, благословение из Архангельской епархии, организовал работы на кладбище и привез из Шенкурска в Москву на экспертизу три черепа из трех могил.

Останки из могилы №3 специалисты из Главного государственного центра судебно-медицинских и криминалистических экспертиз Министерства обороны Российской Федерации признали принадлежащими Николаю Порецкому. Документы, подготовленные Константином, Мария Александровна Полянина направила на имя Святешего Патриарха Алексия. После исследования вопроса в комиссии по канонизации святых была признана необходимость исследования святых мощей полностью.

Константин отправился в третью поездку в Шенкурск. Теперь нужно было аккуратно вернуть два черепа на место упокоения и достать из третьей могилы остальные мощи священномученика. Перед началом работ местным батюшкой иереем Олегом Ягнитевым была отслужена лития. Из отчета о вскрытии захоронения: «На могильном холме №3 лежит деревянный крест. В могиле №3 на глубине 190 см обнаружены человеческие останки. При визуальном осмотре установлено, что останки представлены в виде костного скелета. Фрагменты одежды и обуви не обнаружены; гроб сохранился в виде небольших фрагментов истлевшей древесины. Найдены 5 гвоздей, видимо, использовавшихся для скрепления частей гроба. Обнаруженные костные останки изъяты из могилы, очищены от песка при помощи мягкой кисти и помещены в полиэтиленовый мешок и картонную коробку для последующей транспортировки в специализированный центр судебно-медицинских экспертиз».

После завершения экспертиз все документы Мария Александровна Полянина направила на имя Святейшего Патриарха Кирилла. В комиссии по канонизации святых останки священномученика Николая были признаны святыми мощами. Ответственные работники Московской Патриархии сказали ожидать решения о перенесении святых мощей священномученика Николая. Мощи Мария Александровна в специальном ковчеге передала на временное хранение в Знаменский храм, который в день памяти священномученика Николая 27 июля выносился для поклонения верующих.

Настоятель Знаменского храма отец Андрей Грицышин заказал в мастерской красивую раку, в нее бережно положили мощи священномученика Николая Порецкого, над ракой повесили икону святого.

Теперь все правильно: мощи святого почивают в красивой раке и открыты для поклонения верующих. Священномучениче отче Николае, моли Бога о нас грешных!

7 февраля 2021 года Русская Православная церковь праздновала Собор новомучеников и исповедников российских. На сегодняшний день в составе Собора – более 1700 имен. А сколько имен святых нам еще не явлено!

Среди злодейски убиенных и замученных в годы гонений было неисчислимое множество православных: мирян, монахов, священников, единственной виной которых оказалась крепкая вера в Бога.

Один Бог знает, сколько жизней русских людей отдано во славу Христа в XX веке. Имена их прославлены в Небесной церкви, но понемногу открываются и нам, здесь, на Земле. И может быть, главный урок, который оставили нам новомученики – это твердое следование за Христом даже тогда, когда кажется, что весь мир против тебя. Очень важный урок для нас, правда?

Юлия Карпухина.
Статья подготовлена на основе публикаций иерея Константина Семенова. Сердечно благодарим отца Константина за помощь и предоставление архивных материалов!